Птиха...п.14;15

П.14

А для того, чтобы освободить создания от увеличенного до крайности разобщения, возникла тайна «первого сокращения», задача которого в том, чтобы отделить четвёртую категорию от всех образцов (парцуфи) святости. Таким способом, чтобы свойство «величия получения» её было оставлено в аспекте пространства: «бессодержательное и свободное от всего света». Ибо все образцы святости вышли в аспекте исправляющего экрана в сосуде своего царства (кли де-малхут), и не получат свет в четвертой категории.

И тогда, в то время, как высший свет продолжился и распространился к благородному, а экран этот отталкивает его обратно, то это рассматривается как противоборство между высшим светом и экраном, поднимающим отражённый свет снизу вверх, и облачающим 10 показателей высшего света. Потому, что участь того же света, отвергнутого обратно,  называется «отражённым светом». И в облачении своём со светом высшим после этого сделался сосудом получения высшего света вместо четвёртой категории.

Ибо после этого расширяется сосуд царства на величину того же отражённого света, который свет отвергнутый, который поднимается и облачает высший свет снизу вверх, а распространяется также сверху вниз; и в этом (такте) облачились света в сосуды, т.е. внутри этого отражённого света. И это 5 показателей головы и тела на каждой ступени. Ибо спаривание противоборства высшего света и экрана, поднимает отражённый свет снизу вверх, и облачает 10 показателей высшего света с точки зрения 10-ти показателей головы, что означает корни сосудов. Так как там еще нет возможности быть облачению настоящему. Но после этого, когда царство распространяется вместе с отражённым светом сверху вниз, тогда завершается отражённый свет (в совокупности ступеней) и становится категорией сосудов для высшего света. И тогда происходит облачение светов в сосуды. И называется то царство: «тело ступени», что означает завершенные сосуды.

П.15

И стали категорией сосудов новых в образцах святости вместо четвёртой категории после «первого сокращения», которые возникли из отражённого света в результате спаривания противоборствующих сторон в экране. Однако, необходимо понять этот отражённый свет: как он стал категорией сосуда получения, после  того, что в начале своём он исключительно свет отвергнутый, чтобы не получать, а теперь примеряет роль противоположную своему назначению?

И я объясню это тебе на примере из жизни материального мира.

По природе своей человек любит и ценит качество «щедрости». Но противно и недостойно в его глазах качество «любви к получению» от ближнего своего. И поэтому, будучи в гостях в доме друга своего, от просьбы последнего поесть у него он откажется, даже в то время, когда очень голоден. Ибо презренно и недостойно в глазах его быть получающим снисхождение товарища.  

Действительно, в то время, как друг в достаточной мере пытается уговорить его, т.е., до такой степени, чтобы стало открыто ему, что он сделает этому другу большое удовольствие своим приёмом пищи, только тогда соглашается поесть у него. Потому, что уже не чувствует себя получающим подарок,  а товарища своего как благодетеля. Но чувствует наоборот, ибо теперь он - благодетель, и угождает  товарищу с помощью того, что соглашается получить приготовленное для него благо. И вот вывод: несмотря на то, что голод и аппетит – это особый сосуд получения еды, и человек этот был голодным и жаждущим есть, в мере достаточной получить трапезу товарища, вместе с тем, не может ничего отведать из-за стыда.

Однако, когда друг начинает упрашивать его, а он продолжает отталкивать уговоры, вот тогда начинает зарождаться в нем новый сосуд получения еды. Потому, что силы упрашивания товарища и отказа человека со временем нарастают и умножаются, достигая соединения при величине достаточной для превращения у него состояния «благо получающего» в состояние «благо дарящего». До такой степени, чтобы явно стало в его глазах, что доставит добро и отраду товарищу вместе с принятием его угощений. И только тогда у него рождается сосуд получения трапезы товарища. И рассматривается теперь, что сила его отказа стала основанием сосуда получения трапезы, но не голод и аппетит, несмотря на то, что, на самом деле, это они привычный сосуд получения.